Чему и как в этом году будут учить клиентов беларуские бизнес-школы? Повысят ли стоимость обучения? Marketing.by обратился за ответами к известным игрокам рынка профессионального образования: ИПМ, «Здесь и сейчас», «Капитал», Humathèq.
Представители бизнес-школ, все как один, говорят о персонификации обучения — когда тебе дают не общие знания, а конкретные профильные вещи, которые пригодятся в бизнесе. Обучение мигрирует в корпоративный сегмент и консалтинг. Бизнес-школы готовы работать с кейсами каждого клиента индивидуально.
Еще один тренд — внедрение в образовательный процесс все больше технологий, например, онлайн-платформ для обучения. Вроде бы, эффективность обучения повышается: преподаватели не читают долгих лекций (это и в интернете можно самостоятельно почитать), а решают со студентами практические кейсы.
Наконец, самое важное — цены на обучение большинство игроков поднимать не планируют. Но с оговоркой, что все решает ситуация на рынке.
Здесь в 2019 году планируют открыть Школу промышленного дизайна, где обучат объединять искусство и технологии в функциональные, эргономичные и эмоциональные продукты.
Продолжат работать в направлении продукт-менеджмента.
— Проблема создания и вывода на рынок новых продуктов стала артикулируемой у собственников производственных компаний.
Еще два года назад получить ответ на вопрос «кто в Вашей компании отвечает за новые продукты?» было практически невозможно.
Сегодня производители обращаются сами и признают: «У нас нет человека, который отвечает за продукт и его модернизацию. Мы чувствуем, что наши продукты устаревают и перестают пользоваться спросом. Как это изменить?».
Менеджеры по продукту нужны, сейчас эта профессия одна из самых высокооплачиваемых на рынке труда.
Поэтому на 2019 год запланировали отраслевые программы по разработке новых продуктов: в пищевой промышленности, в приборостроении, в упаковке, в услугах, — рассказала Евгения Белых, product-manager Humatheq.
Здесь вывели в самостоятельный обучающий курс всю аналитическую и маркетинговую работу над продуктом и в конце 2018 запустили тестовую версию программы «Продукт-маркетинг». Программа тест выдержала, сейчас активно насыщают ее кейсами.
Для ритейла в марте Humathèq запускает самостоятельное направление для категорийного менеджмента.
Это все, что касается разработки ассортиментной матрицы, переговоров с поставщиками, маркетинговой поддержки и организации продаж продуктов и др.
Уже в феврале анонсируют программы по этому направлению, как профильные двух-трех дневные семинары, так и дипломную трехмесячную программу обучения.
Мы попросили коллег из Humathèq выделить тренды в бизнес-образовании, которые им очевидны.
Видим, что «всестороннее обучение» формата MBA уступает место профильному. Сегодня руководителей и разработчиков не нужно учить всему и сразу, потому что тенденции и подходы меняются очень быстро. Клиенту нужно решение определенных проблем, которые касаются конкретной компетенции.
Если говорить о форматах, то нам стало приходить больше запросов на корпоративное обучение. Собственники бизнеса выбирают результат, а не процесс, поэтому им нужен вариант, в котором обучение адаптируется под задачи бизнеса, под определенных клиентов, под конкретную отрасль и продукт (услугу).
В этом году повышать расценки на обучение не планируем. Обучение – это дополнительный бизнес компании. Основную прибыль мы получаем от услуг по контрактной разработке, поэтому приняли решение не тратить время на выбор ценовых индексов, внесение изменений в приказы и проч.
Что касается рынка бизнес-образования Беларуси, то 80% делят между собой 5-6 ведущих бизнес-школ. Кто-то из них активно развивается и соответствует спросу, кто-то этот спрос даже опережает. Есть те, кто держится за прошлые продукты и не выводит новых, их прибыль формируется в основном лояльными в прошлом клиентами. Такое поведение опасно для бизнеса.
Сегодня клиент выбирает не бизнес-школу, а тренеров-практиков. Если у тренера нет крутого референс-листа с практическим опытом реального применения методологий, которым он учит – к нему не пойдут на обучение. Даже если он работает в самой крутой бизнес-школе.
«Здесь и Сейчас»: Управление изменениями и лидеры будущего
Анастасия Пушкина, директор «ЗиС» рассказала, что в фокусе — разработка программ под компетенции, которые будут критичны для лидеров будущего:
- Комплексное решение проблем.
- Критическое мышление.
- Креативность.
- Управление персоналом.
- Сотрудничество с другими.
Опираясь на тренды, планируем усиливать линейку программ по направлению soft skills. По нашему мнению, уровень soft skills внутри компании будет определять ее способность адаптироваться к изменениям.
В бизнес-школе отмечают, что сейчас у клиентов растут запросы на узкоспециализированные темы, связанные с глубоким интернет-маркетингом. С другой, актуальными и популярными будут программы по таким направлениям, как управление изменениями, принятие решений на основе цифр.
А вот как, по мнению «ЗиС» влияют digital-тренды на бизнес-образование:
- Развитие онлайн-платформ обучения. Уже не тренд, а скорее норма. Многие из нас подписаны на пару-тройку интересных курсов. Здесь ожидаем признание сертификата онлайн-платформ работодателями, построение индивидуальных долгосрочных программ в привязке к карьерной стратегии, создание составных обучающих продуктов под конкретных клиентов.
- Микрообучение в контексте бизнес-образования. Это один из современных форматов. Необходим, активно развивается, но это далеко не сдвиг парадигмы.
- Искусственный интеллект и машинное обучение. Автоматизация, big data и чат-боты, блокчейн-технология – в этих направлениях уже сегодня есть внушающие оптимизм разработки и стоит ожидать качественного прорыва. А вот виртуальная реальность пока вызывает сомнения.
В этом году колебания расценок на программы возможны, но пока на рынке нет никаких предпосылок, чтобы существенно изменить цену в ту или иную сторону, считают в «ЗиС».
Бизнес-школа «Капитал»: Обучение с сопровождением
По словам директора этой бизнес-школы Максима Поклонского, «Капитал» больше сконцентрирован на корпоративных программах — в них можно добиться лучшего результата за счет более глубокого проникновения в бизнес клиента.
Из открытых мероприятий продолжат проводить Клубы директоров и воркшопы по продажам. Темы всегда новые: на 2019 год это «Стратегическое развитие», «Визуализация и упаковка идей», «Как работать с рекомендателями», «Выше чек!», «Системные продажи», «Точки роста».
— Мы видим устойчивый рост спроса на обучение с сопровождением. Клиенты понимают, что идти в бизнес-школу надо не только за знаниями и новыми идеями. Мы рады этому тренду.
Во-первых, это хорошо коррелирует с нашими компетенциями, накопленными в консалтинге.
Во-вторых, такие проекты (со внедрением) формируют нам клиентов на всю жизнь, ведь он начинает видеть в бизнес-школе объект инвестиций, а не источник затрат, — говорит Максим Поклонский.
Если говорить о темах новых запросов, которые могут стать трендами, то это проекты по формированию нового вида мышления у руководителей:
- стратегического,
- KPI-мышления,
- наставничества,
- внутреннего маркетинга.
В 2018 мы традиционно делали программы в области формирования и реализации стратегий развития, формирования в компании продуктового менеджмента, развитие лидерства.
Что касается расценок на обучение, то мы и так выше рынка. Повышать средний чек за день, если и будем, то, естественно, через большую ценность для клиента. А вообще я хотел бы идти к большему ценовому дифференцированию. Есть множество клиентов, которые нас не знают и мы сейчас отпугиваем их дороговизной. Хочется сделать продукты entry-level и для этого сегмента.
Международная бизнес-школа Apply Logistic: Закупки и склад всегда в Топе
В 2019 году здесь планируют к запуску новые программы:
- Модульный курс «Транспортный экспедитор. Логистика Start Up»
- Модульный курс «Профессиональный руководитель производства»
- Дипломную программу «Директор по логистике и производству»
— Сейчас есть спрос на профессиональные программы. Не на семинары, а именно на модульные (длительные) курсы по темам закупочной логистики, складской логистики, транспортной логистики. Такими программами интересуются и начинающие специалисты, и опытные сотрудники, работающие в сфере не первый год, т.к.
материал программ максимально насыщен как практичными кейсам, так и фундаментальными темами в определенной сфере логистики, и представляет собой полноценный курс для получения новых знаний, повторения и закрепления уже имеющихся, обмен опытом с практиками, консультации экспертов по сложным рабочим задачам, — рассказала Татьяна Нецветаева, директор Apply Logistic Business School.
Топовые запросы по темам – закупки, склад, комплексная логистика.
Цены на обучение в 2018 году планируют повышать.
Бизнес-школа ИПМ: Кастомизация и бизнес-симуляции
Марина Дегтярева, исполнительный директор ИПМ рассказала, что по-прежнему высок спрос на развитие менеджерских компетенций. Вопрос в другом – каким образом сейчас строится образовательный процесс для достижения максимального эффекта от обучения.
Если ранее на классическом обучении около 80% времени отводилось на то, чтобы передать объективное знание от преподавателя студенту в форме классической лекции, то сейчас современный студент может самостоятельно (а для этого у него есть масса ресурсов) освоить материал, и на занятиях уже отрабатывать конкретные менеджерские навыки.
— Например, если ранее мы в течение нескольких часов рассказывали нашему студенту, что такое навык принятия решения и технологию принятия решений, то сейчас прямо на занятии мы моделируем ситуацию, в которой обучаемый этот навык отрабатывает получает свое собственное личностное знание, как решения принимаются. Этот формат обучения сейчас получил широкое распространение и называется смешанным обучением или blended learning. Большинство программ Бизнес-школы ИПМ уже переведены в этот формат, он уже доказал свою эффективность, в том числе и финансовую, для компаний, — говорит Марина Дегтярева.
Направления развития Бизнес-школы ИПМ коррелируют с образовательными трендами, которые сейчас формируются в глобальном масштабе.
Как говорил в одном из своих интервью известный футуролог Митио Каку, обучение уже не будет основываться на запоминании, а будет направлено на развитие способности думать, анализировать, аргументировать и принимать верные решения.
В эпоху «гуглоризации», когда в любой момент времени тебе доступна любая информация, акцент уходит не в контент, а в форму и методологию изучения этого контента. Программы обучения становятся более кастомизированными, в каком-то смысле индивидуальными для обучающегося. Современные форматы обучения это позволяют сделать.
В планах ИПМ – развитие программ с использованием бизнес-симуляций, смешанного обучения (blended learning).
На вопрос, будет ли ИПМ повышать цены, нам ответили, что ценообразование здесь формируется с нескольких точек зрения. С одной стороны, оно связано с инвестициями, которые вкладываются в развитие преподавателей.
За прошлый год многие из них участвовали в международных программах и повышали свою квалификацию по своему направлению. С другой стороны, цену на программу формирует рынок.
Эти два фактора будут всегда решающими при определении цены на наши программы.
Как будет меняться бизнес-образование в Беларуси – мнение Ирины Лыскович
Ухудшение ситуации в белорусской экономике приводит к сокращению корпоративных расходов, в том числе на бизнес-образование.
Директор бизнес-школы XXI ВЕК-КОНСАЛТ, председатель Ассоциации развития менеджмента Ирина Лыскович считает, что сегодня важно пересмотреть систему бизнес-образования, чтобы она максимально отвечала нынешним потребностям компаний.
О том, как бизнес-школы могут помочь предприятиям в кризис, Ирина рассказала в интервью «Про бизнес.».
Ирина Лыскович, фото из личного архива
Эксперты прогнозируют, что в ближайшее время расходы белорусских компаний на бизнес-образование будут снижаться. Вы согласны с этой оценкой?
Белорусский бизнес оказался сегодня в сложной ситуации. Мировая экономика в последние годы стала предельно волатильной, непредсказуемой и сложной. Что касается внутренней ситуации, то она тоже очень непростая.
Мы можем констатировать завершение периода государственного стимулирования экономики.
Как показывает мировой опыт, такое стимулирование может временно обеспечить сравнительно высокие темпы экономического роста, однако рано или поздно оно приводит к серьезным проблемам.
После короткого праздника наступает тяжелое «экономическое похмелье»: резко взлетает инфляция, в попытке обуздать ее повышаются ставки по кредитам, что приводит к падению деловой активности. Именно это мы и наблюдаем сегодня.
В последние месяцы у многих белорусских компаний произошло значительное падение выручки. По моим оценкам, в среднем оно составило 30-40% в валюте управленческого учета.
Вполне логично, что в такой ситуации компании начали сокращать свои расходы на нужды, которые не являются критически важными для поддержания деятельности. Поэтому мы ожидаем падения продаж образовательных программ.
Могу судить по деятельности нашей бизнес-школы: в январе и феврале объем выручки сохранился на уровне, аналогичном январю и февралю прошлого года. При этом мы прогнозируем, что по итогам марта вместо традиционного роста мы столкнемся с падением выручки.
Можно ожидать, что потребительский спрос достанется тем бизнес-школам, которые действуют быстрее других. И понимают, в каком направлении надо двигаться, чтобы в наибольшей степени подстроиться под интересы своих клиентов. Таким компания удастся, скорее всего, если не сохранить обороты, то увеличить долю рынка, благодаря чему они отыграют потери через несколько лет.
Каковы сегодня интересы клиентов бизнес-образования? Возможно, в такой ситуации предприятия вообще не захотят тратить время и деньги на учебу?
Учиться придется – но именно тому, что в этот период является наиболее важным. Вряд ли собственники и менеджмент сейчас будут приобретать программы по корпоративной культуре, командообразованию, коучингу и развитию эмоционального интеллекта.
Скорее всего, и программы, ориентированные на личностный рост сотрудников и формирование лояльности персонала, будут значительно меньше востребованы.
Спросом будут пользоваться программы, пройдя которые можно добиться совершенно конкретных позитивных изменений в бизнес-процессах компанииК примеру, можно ожидать, что компании, которым важно сохранить существующие рынки и выйти на новые, будут предпочитать программы по маркетингу и управлению продажами. Пользоваться спросом будут курсы по стратегии, по финансам. Каждая компания будет искать ответы на самые горячие для нее вопросы.
Ведь на сократившемся рынке особенно важны конкурентоспособные стратегии, эффективное управление оборотным капиталом, грамотное сокращение затрат, минимизация финансовых и правовых рисков, эффективная модель продаж, работающие маркетинговые инструменты, система оплаты труда, которая стимулирует рост производительности.
www.capacitta.com.mx
Вообще воздействие кризисов на рынок бизнес-образования – довольно любопытная вещь. Наблюдения, которые проводились в течение многих лет в разных странах, показывают следующие закономерности.
Наборы в хорошие бизнес-школы растут как в периоды экономического подъема, так и в периоды серьезных спадов, когда бизнес ищет ответы на острые вопросы. А вот в период стагнации, когда экономика топчется на месте – наборы бизнес-школ начинают также стагнировать или падать.
То есть бизнес-образование всегда чувствует экономический цикл вместе с бизнесом.
И в этом для белорусской системы бизнес-образования есть вызов. Участникам рынка необходимо синхронизировать преподавание с циклами экономики.
Хотя инвестиции в знания являются долгосрочными, образование должно быть сфокусировано на сегодняшних реальных потребностях и проблемах бизнеса.
Все серьезные бизнес-школы должны дополнить свои ключевые рыночные предметы, включая курс стратегического менеджмента, элементами, связанными с антикризисным управлением.
В последнее время много говорится о том, что нужно выработать новые стандарты бизнес-образования в связи со сложной экономической ситуацией. Зачем это нужно?
Да, такая необходимость существует, и возникла она еще в докризисные времена. Серьезная проблема заключается в том, что в Беларуси до сих пор нет официальных стандартов бизнес-образования. И с этим связана определенная хаотичность рынка, и некоторая безответственность его участников.
Фото с сайта vgd.eu
Чтобы упорядочить ситуацию, была создана Ассоциация развития менеджмента, в состав которой вошли пять компаний:
- Бизнес-школа ИПМ,
- консалтинговая группа «Здесь и сейчас»,
- бизнес-школа XXI ВЕК-КОНСАЛТ,
- консалтинговая компания «Ключевые решения»,
- группа компаний «SATIO».
Ассоциация активно участвовала в разработке Концепии развития системы бизнес-образования в Беларуси и других инициатив. Все они должны повысить качественный уровень белорусских бизнес-школ, лучше сориентировать их на потребности бизнеса, вытеснить с рынка псевдобизнес-образование.
Каким образом эти цели могут быть достигнуты?
Центральным моментом должна стать система аккредитации бизнес-школ. Сейчас наша ассоциация работает над проектом положения о такой аккредитации. Для бизнес-школы аккредитация это то же самое, что стандарт качества ISO 9001 для производственного предприятия.
Сегодня потребителю сложно ориентироваться в тех предложениях, которые есть на рынке бизнес-образования, так как не существует объективных критериев качества программ обучения. Очень часто выбор производится на основании субъективной личной оценки закупщика. Введение аккредитации расставит все по местам.
- По наличию/отсутствию аккредитации клиент сможет оценить, насколько оправданными будут его расходы на образование.
- В свою очередь, бизнес-школам, которые претендуют на привлечение серьезных клиентов, придется приложить усилия, чтобы соответствовать стандартам.
- Стандарты будут распространяться на требования к квалификации преподавателей, содержанию программ обучения, заданиям, учебным пособиям, экзаменационным процедурам.
- Все это вынудит уйти с рынка или хотя бы отойти на периферию псевдобизнес-школы, которые не дают сегодня знания и навыки и не формируют новые инструменты управления, так как работают без необходимых методик, специалистов и ресурсов.
Необходимо, чтобы потребитель, покупая продукцию бизнес-школы, был уверен, что эти инвестиции окупаемые. Причем это важно и в кризисные времена, и в период подъема рынка.
«Чем закончится переформатирование рынка бизнес-образования».
‘1937-й тоже не сразу случился’. Что ждет простых белорусов? | DW | 03.05.2021
Специально для рубрики DW «Беларусь. Перспективы» правозащитник Сергей Устинов написал о том, как власть мстит беларусам. Обсудить его мнение и поделиться своим можно здесь — под соответствующим постом в Telegram-канале «DW Беларусь».
После 9 августа в стране наступила черная полоса для любой активности, начиная с гражданской, заканчивая бизнесом. Режим занялся такими зачистками гражданского общества, каких еще не было в современной Беларуси. Но все это случилось не на пустом месте.
Причины давления на активных белорусов
Многие отлично помнят политические похищения и убийства Гончара, Красовского, Захаренко и Завадского. Все знают, кто за этим стоит, вплоть до фамилий. Однако со временем случилось то, что случилось: простили, забыли и замолчали. Тоже самое касается и западных политиков. Игра режима во «взятие заложников, торг, освобождение заложников», видимо, устраивала Запад.
Рубрика «Беларусь. Перспективы» дает возможность белорусам высказать свое мнение на сайте DW
Целенаправленное уничтожение всего, что может помешать правлению одного человека, стало главной задачей любых госорганов. Все силовики и госслужащие подчинены и подотчетны только президенту. Президент может за два дня изменить любой закон, который поддержит парламент.
О работе вертикали и лжи в государственных СМИ мы могли судить по принимаемым мерам в связи с пандемией коронавируса. Люди поняли, что их жизни не волнуют режим, а их смерти от COVID-19 будут скрываться за лживой статистикой. На фоне всего этого ужаса случились выборы.
Уровень репрессий 2020-2021
Еще до выборов режим пошел на беспрецедентные шаги — уголовное дело и арест Виктора Бабарико. До этого после циничной провокации в Гродно был задержан и обвинен в уголовном преступлении Сергей Тихановский. В июле акции протеста начали разгонять с применением силы и спецсредств. Однако людей это уже не останавливало, все ждали 9 августа.
Сергей Устинов
День выборов стал отправной точкой превращения Беларуси в страну массовых пыток и репрессий.Как минимум четыре человека погибли. Фотографии вечернего Минска напоминали поле военных действий.
Ночью 13 августа стали выпускать задержанных на протестах, и мир облетели страшные фотографии искалеченных людей. Мир плакал вместе с белорусами. Лишь замминистра МВД Александр Барсуков заявил: «Издевательств никаких не было. Я с каждым переговорил».
Наглая ложь на официальном уровне давно стала опорой режима.
Беларусь: выжженная земля
Несколько недель спустя после пыток и жестокого обращения с задержанными в первые дни протестов все же было ощущение возможной победы. Люди массово выходили на улицы, рабочие выдвигали свои требования, останавливая работу. Как оказалось, режим всего лишь сделал шаг назад, чтобы перегруппироваться и ударить с небывалой силой.
Уже с сентября силовики начали избивать протестующих и заводить уголовные дела на активных стачкомовцев предприятий. Возбуждались уголовные дела за акции протеста 9-13 августа. Зато потерпевшим от пыток отказывали в возбуждении уголовных дел против силовиков.
Рука не дрогнула бросать светошумовые гранаты и травить газом протестующих пенсионеров. Режим начал давить всех без исключения, уничтожая под корень любую активность. Осенью 2020-го многие были вынуждены покинуть Беларусь, у людей просто не было выбора — или тюрьма, или эмиграция.
И вопрос сбора чемоданов иногда даже не стоял, люди убегали буквально с одной сумкой в руках.
В тоже время появилась информация о применении пыток в отношении задержанных по политическим мотивам. В феврале начались нападки на правозащитников, возбудили уголовное дело на директора и юриста «Офиса по правам людей с инвалидностью»Сергея Дроздовского иОлега Граблевского.
16 февраля прошли массовые обыски у правозащитников «Весны». 9 марта 2021 к правозащитнику Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси Ивану Кравцову ворвались с обыском силовики и подвергли пыткам, чтобы получить доступ к информации на компьютере и телефоне.
Их интересовала информация о работе Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси.
Являясь сооснователем Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси, я понимал, что силовики копают под меня и мою коллегу Викторию Федорову (позднее эта информация подтвердилась). Нами было принято решение уехать из Беларуси, как позже оказалось, не зря.
6 апреля 2021 по делу Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси силовики провели обыск в квартире правозащитницы Эниры Броницкой и у ее родителей. 5 апреля 2021 с обыском пришли к правозащитнице Татьяне Гацуре-Яворской.
12 апреля 2021 супруга Татьяны Гацуры-Яворской Владимира Яворского пытали на допросе и требовали дать показания.
Мало кто понимает, что зачищая неправительственные организации и бизнес (достаточно взять недавние события с бизнес-клубом «Имагуру»), режим не остановится, пока не отомстит всем белорусам. Рабочих, кстати, уже частично зачистили, но основная чистка еще впереди, 1937-й тоже не сразу случился.
Международная реакция. Что делать?
Уже, наверное, каждый белорус усмехается, когда читает об очередной озабоченности или глубокой обеспокоенности ООН, ОБСЕ, отдельных западных политиков. Однако нужно помнить, что геноцид в Руанде в 1994 году проходил под те же самые глубокие озабоченности. Беларусы должны понять, что никто им кроме них самих не поможет. Надеяться на санкции можно, но санкции не победят режим.
Да, все боятся выходить на улицу, так как тебя могут просто убить или покалечить, но за невыход на работу тебя не убьют, не покалечат и не посадят в тюрьму.
Массовая забастовка — вот чего боялся режим в августе и в октябре, он этого боится и сегодня. Пока люди это не поймут, то будут жить в этом ужасе и страхе, каждый день читать про очередной арест или суд.
А законы для «каждого можно посадить» уже приняты.
Уезжать или нет — каждый решает сам для себя. Если бы мне не светило уголовное дело, я бы не уехал и продолжал бы работать для защиты прав человека в Беларуси. Но пока приходиться работать за пределами родины.
Сергей Устинов, белорусский правозащитник
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.
БИЗНЕС- ОБРАЗОВАНИЕ© | Экономическая газета
Необходимость аккредитации тренинговых центров и сертификации бизнес-тренеров обсуждалась 5 июня в Минске во время ежегодной конференции «Лига профессионалов», организованной тренинговым порталом «Аспект». Своим мнением поделилась с «ЭГ» директор БИЗНЕС-ШКОЛЫ ХХI ВЕК-КОНСАЛТ, председатель Ассоциации развития менеджмента Ирина ЛЫСКОВИЧ.
— Ирина, насколько сегодня в Беларуси необходима аккредитация учебных центров и сертификация бизнес-тренеров?
— Я полагаю, что однозначно необходима. Но по этому вопросу продолжается дискуссия, что вызвано наличием определенных проблем и страхов.
Рынок бизнес-образования в Беларуси начал формироваться в конце 90-х усилиями четырех бизнес-школ, в т.ч. «ХХI ВЕК-КОНСАЛТ». Все они сегодня готовят профессиональных бизнес-тренеров и преподавателей. Опираясь на собственные стандарты, наша школа сертифицирует своих «выпускников».
Но этого недостаточно. Система аккредитации и сертификации должна быть национальной, чтобы способствовать повышению качества бизнес-образования, мотивировать к профессиональным достижениям тренеров на уровне всего рынка.
Стремясь к этой цели, приходится преодолевать некоторые препятствия.
— Что же это за препятствия?
— Во-первых, обучение бизнесу сегодня включено в систему дополнительного образования взрослых, регулируемую Кодексом об образовании, то есть стоит в одном ряду, например, с курсами по маникюру, макраме, флористике и т.д. Такое восприятие и отношение к бизнес-образованию не содействуют повышению его качества.
Во-вторых, государственная аккредитация Минобразования, единственный «фильтр» в области бизнес-образования, не стандартизирует работу корпоративных учебных центров и не формирует качественное профессиональное сообщество.
Чтобы государственная аккредитация работала на повышение качества бизнес-образования, нужно использовать невостребованный сегодня потенциал профессионалов с узкоспециальными знаниями в области управления бизнесом.
К тому же система государственной аккредитации настолько громоздка, что не все бизнес-школы, а тем более корпоративные учебные центры могут себе ее позволить.
В-третьих, термин «бизнес-школа» вообще законодательно не определен, поэтому не понятно, каким образом и кому присваивается такой статус. И последнее, стандартов оценки качества программ образования в области бизнеса не существует, а тренерская профессия не стандартизирована. Квалификация бизнес-тренера оценивается субъективно, что не стимулирует к развитию профессионального мастерства.
- — Сколько бизнес-школ и тренинговых центров аккредитовано в Минобразования?
- — Единицы.
- — Стремятся ли школы получить международную аккредитацию, какую именно?
— Если говорить о престижных международных аккредитациях, то я бы отметила AACSB International — The Association to Advance Collrgiate Schools of Business (USA), AMBA — Association of MBAs (UK), EPAS — EFMD Programme Accreditation System (EU).
Однако в Беларуси нет ни одной бизнес-школы, государственной или частной, имеющей одну из таких аккредитаций.
За всю историю белорусского бизнес-образования только один профучастник рынка — Бизнес-школа ИПМ — получила международную аккредитацию IQA — International Quality Accreditation (Аккредитация Международного Качества) от международной ассоциации развития управленческого образования CEEMAN (Central and East European Management Development Association). Я, конечно, призываю коллег иметь амбиции и стремиться к прохождению международных аккредитаций, но для того чтобы поднимать планку до такого уровня, необходимо серьезно работать над качеством своих программ и своих преподавателей. Лучший способ это сделать — подготовиться и получить национальную аккредитацию.
— Как создать систему национальной аккредитации, с чего начинать?
— Начинать можно с изучения опыта ближайших соседей. В России, например, после аннулирования в 2013 г. государственных аккредитаций школам бизнеса, образованным при университетах, пришлось подтверждать качество своего бизнес-образования аккредитациями самого разного рода.
Тогда по инициативе Российской ассоциации бизнес-образования (РАБО) началась работа по формированию национальной системы аккредитации.
Две ее составляющие — Положение об аккредитации программ дополнительного профессионального образования (в основном программ MBA) и Положение об аккредитации тренинговых центров — были приняты и введены в действие с 17.01.2014 г. решением президиума Национального аккредитационного совета делового образования (НАСДОБР).
Разработчиками положений были НАСДОБР, РАБО и, что очень важно, рабочая группа бизнес-тренеров тренинговых центров и корпоративных академий. Положение об аккредитации тренинговых центров регламентирует процедуру аккредитации центров, сертификации бизнес-тренеров, содержит модель тренерских компетенций.
Только аккредитованный бизнес-центр имеет право сертифицировать бизнес-тренеров, т.е. оценивать их профессиональное мастерство. По результатам сертификации бизнес-тренерам могут быть присвоены следующие уровни (категории): «Практик», «Профессионал», «Мастер».
За год существования аккредитации в России ее успешно прошли всего 3 тренинговых центра, что означает, что процесс этот серьезный и, что самое важное, — осуществляется не формально.
— Что дает сертификация?
— Повышение профессионализма отрасли в целом, защиту клиентов от профанаций. Кроме того, это хороший стимул к профессиональному развитию для участников рынка.
— Каким путем пойдет Беларусь?
— Бизнес-школы, ассоциации, министерства, корпоративные университеты и учебные центры должны объединиться для решения общей задачи — стандартизации белорусской системы бизнес-образования, чтобы учесть все знания и практику.
Репетитор Евгений Ливянт: реформы образования приведут к страшному — школу оценят по знаниям, которые она дает
Евгений Ливянт — преподаватель математики и физики c 30-летним стажем, соучредитель центра «100 баллов».
То, что происходит сейчас в белорусской системе образования, на мой взгляд, можно назвать бессмысленной, бессистемной и хаотичной деятельностью, результаты которой очень сложно прогнозировать.
С завидной периодичностью, перед началом учебного года, а иногда в его разгар, принимаются какие-то кардинальные решения. Лично я не вижу генеральной, объединяющей их линии, некоего плана, комплекса, ведущего к конкретной и четкой цели.
Уровень педагогической энтропии зашкаливает.
То, что «рационализаторы» белорусских школ зашли в тупик, видят уже все: ученики, учителя, родители. Судя по последним событиям, замечает это и глава государства.
Уже сегодня наши школьные программы по математике и физике намного слабее, чем в России, Украине, Польше. У нас в учебниках по математике не существует тем «Производные», «Интегралы», «Векторы».
Те, кто хоть немного разбирается в точных науках, понимают, что это серьезный пробел. Школьники всех соседних стран изучают базовые понятия теории вероятности, у нас же этой темы вообще нет в программе.
..
Куда все это делось? Ведь было же! Здесь очень уместен термин «частичная кастрация» — именно это происходило на протяжении последних лет: там подрезали, здесь сократили, тут упразднили… В итоге — не пойми что.
Хотите еще примеров? Из курса физики убрали тему «Статика», которая есть в учебниках всех стран мира.
По сути, школьников лишили представления о том, что такое наука о равновесии тел — одна из основополагающих инженерных дисциплин.
На днях министр образования анонсировал, что до 1 сентября этого года будут изданы 73 новых учебника для новой школьной программы. Это же какое-то очередное бессмысленное уничтожение государственных и частных (родительских) средств в особо крупном количестве. Давайте остановимся на этом моменте немного подробнее.
Зайдите в книжный магазин в России: там будет несколько запаянных в пластик комплектов учебников (например, по математике сразу для 5—11 классов). Над каждым из комплектов работала отдельная команда педагогов.
Школа имеет возможность выбрать тот комплект, который считает нужным. В итоге учитель в 8-м классе точно знает, что ученик проходил ранее и что будет учить после, вплоть до выпускных. У нас же — полный хаос.
Периодически меняются то учебники для 7-го и 10-го класса, потом — для 6-го и 8-го и так далее.
Педагоги постоянно стараются «с колес» пересесть на новую программу. Понятно, что перестроиться сразу очень сложно.
Еще один красноречивый момент: российские учебники выдерживают по несколько десятков изданий, постепенно эволюционируя и дополняясь десятилетиями (я лично держал в руках 25-е и 32-е издания). Белорусские учебники очень редко издаются повторно или в третий раз.
Чаще всего, спустя пару лет после появления, они переписываются наново, новой командой. Причем отличие нового учебника всегда будет в том, что он максимально не похож на российские аналоги и на своего предшественника.
То есть после внедрения в систему образования педагоги и ученики будут вынуждены использовать только его, «конкуренты» отпадают уже на технической стадии.
Теперь два слова об усилении трудовой подготовки в школах, о которой говорил недавно глава государства. Напомню: когда закрывали профильные классы, я утверждал, что это преступление против народа.
Когда в 2011—2012 учебном году закрывали УПК (учебно-производственные комбинаты), я также отмечал, что это негативно скажется на всей системе образования. Когда в прошлом году, по сути, закрывали гимназии, я говорил то же самое.
Заметьте — профильные классы уже восстанавливают, возрождаются УПК. В скором времени встанет вопрос и о реанимации гимназий.
Самое печальное во всех этих качелях «запретили-возродили» заключается в том, что очень сложно заново создать педагогический коллектив, который, как правило, нарабатывается десятилетиями.
В то время как во всем мире система образования становится все более разнообразной и гибкой, в Беларуси (судя по всему, от бессилия) ее, наоборот, упрощают, можно сказать — примитивизируют. Интеграцию профессионального обучения в школьную программу сейчас могут представить как инновацию, но вы этому не верьте. Это то самое новое, что на самом деле является хорошо забытым старым.
Единообразие нужно в армии, а в школе, особенно в старших классах, у учеников должен быть выбор: будущие айтишники и инженеры должны иметь возможность углубленно изучать математику, физику и программирование, будущие врачи — зубарить химию и биологию, а ребята, которые не хотят учить математический анализ и тригонометрию, должны иметь возможность в старших классах получать будущую профессию на уроках труда и в УПК. В современном мире хорошо изучить всё сразу не хватит ни времени, ни сил, ни средств.
А еще меня насторожила фраза министра образования о том, что все изменения будут вводиться после обязательного обсуждения с общественностью и учителями. Поясню — эта фраза звучит каждый раз, когда выпускается новая школьная программа, презентуются новые учебники и т. д.
И я ни разу не слышал о том, чтобы кто-то озвучил, какие именно педагоги и кто из родителей присутствовал на обсуждениях, какие пожелания, дополнения и замечания они оставили, что из этих пожеланий было принято. Где в открытом доступе хотя бы один отчет? Вы их не найдете.
Скажу больше — некоторые мои коллеги, преподаватели с огромным стажем, все чаще запрещают ставить в новых учебниках свою фамилию в списке рецензентов. Объясняют: в предыдущие разы из всех правок, предложенных ими, ни одна не была учтена, а фамилию все равно поставили. И было откровенно стыдно.
Вот вам и все «обсуждение с общественностью».
Единственное озвученное новшество, которое лично у меня вызывает только положительный отклик, касается объединения экзаменов — выпускных в школе и вступительных в вузе.
Напомню, что в Беларуси сегодня отдельно проходят выпускные экзамены в школе (по русскому, белорусскому, математике и иностранному языку), а затем начинается централизованное тестирование, где каждый выбирает предмет, который ему нужен для поступления.
Проблема заключается в том, что школьные экзамены проводятся не очень объективно (я стараюсь быть максимально политкорректным), нередко оценка на них «рисуется».
Но проверка знаний во время ЦТ, напротив, очень жесткая, именно поэтому мы видим колоссальное несовпадение между отметками в школьном аттестате и сертификате по итогам централизованного тестирования, где средний балл в стране, как правило, не дотягивает даже до 30 из 100.
Поэтому стоит понимать, что и с этим вопросом легко не будет. Если единый экзамен приблизится по своей строгости к тому, что сейчас происходит в школе на выпускных, мы окончательно похороним систему отбора потенциально талантливых ребят.
Если же она будет ближе к тем строгим нормам, что существуют сейчас в рамках ЦТ, всей нынешней системе образования будет вынесен однозначный и бескомпромиссный приговор.
Тогда уровень работы школы будет оцениваться не по десяткам безумных параметров, как сейчас (включая охват детей горячим питанием), а очень просто и понятно: обладает ребенок положенными знаниями или нет.